Елизаров

Мученики за веру

История Костромской духовной семинарии – неотъемлемая часть истории древней Костромской земли. Поэтому без преувеличения можно сказать, что в ней, в судьбах выпускников семинарии нашли отражение все события и явления, происходившие в разные исторические периоды на этой земле.
Было время, когда семинария по праву занимала место в ряду старейших духовных учебных заведений России. За долгие годы существования из стен этого учебного заведения вышли многие известные люди, ставшие митрополитами, ректорами и профессорами духовных учебных заведений, религиозными философами и церковными историками. Из стен семинарии вышел будущий архиепископ Костромской и Галичский Никодим (Кротков), а также, говоря светским языком, рядовые священнослужители храмов.
В истории семинарии есть и драматические страницы. Суть драматизма в том, что в 1918 году она была закрыта. В создававшейся новой истории России место старейшему духовному учебному заведению отведено не было.  Говоря об этом надо иметь в виду, что закрытие семинарии являлось не просто административным актом закрытия учебного заведения, а по большому счету преддверием приближавшихся трагических событий, связанных с официальным политическим курсом гонения на церковь и широким размахом репрессий по отношению к духовенству. Ответственный работник Совета по делам религии при Совете Министров СССР Е.В. Чернецов писал в 1991г. в журнале «Наука и религия»: «Конечно, пострадали все конфессии, но тогда более всех пострадала, как это ни странно, именно православная церковь».
Это откровение чиновника имеет под собой реальную почву. Проводимая в 20 – 30-е годы ХХ столетия Советской властью кампания по разгрому церквей, политические преследования служителей культа, возведенная в ранг государственной политики антирелигиозная пропаганда среди населения привели не только к значительному сокращению действующих церквей, отвлечению от церкви основной массы верующих. Все это в той или иной степени отразилось на судьбах многих миллионов людей, не могло пройти мимо Костромской земли и ее жителей. Здесь, как и в других местах, священники арестовывались за то, что они священники, верующие за то, что верующие. В «церковных» делах чаще всего они обвинялись в антисоветской агитации, выражающейся в монархических настроениях, недовольстве политикой партии и правительства, участии в контрреволюционных церковных группировках или нелегальных организациях. В подобных действиях обвинялись как представители церковного сословия, так и бывшие выпускники Костромской духовной семинарии, волею судьбы попавшие в водоворот трагических событий того времени.
Может быть в юбилейный год об этом вспоминать, а тем более писать и не стоило бы. Но ведь все это – факты исторического характера. История тем интереснее, чем подробнее. Как нельзя полностью спеть песню, выбросив из нее слова, которые не нравятся, так и нельзя изучать историю только по тем ее страницам, которые повествуют о достижениях или сложных процессах, завершающихся достижениями или героическим пафосом. Из истории нельзя изъять ее трагические страницы хотя бы потому, что они раскрыты через конкретные события, через судьбы конкретных людей, в данном случае через костромичей, принадлежавших к духовному сословию и ставших мучениками за веру.
В качестве иллюстрации к сказанному можно привести некоторые статистические данные, составленные на основе изучения архивно-следственных дел карательных органов на подвергшихся арестам священнослужителей. По своему трагизму она соответствует тому времени, когда зарождалась.
В 20-е и даже 50-е годы прошлого века по неполным данным в Костромской области репрессиям было подвергнуто 145 служителей культа, большинство из которых вышли из стен Костромской духовной семинарии. К сожалению, в анкетах арестованных в графе «образование» имеется лишь краткая запись – «Костромская семинария». В редких случаях указан год окончания. Пик применения политических репрессий по отношению к духовенству приходится на 30-е годы, когда было арестовано и осуждено более 68% священников от общего числа репрессированных в 20-е – 50-е годы. За весь рассматриваемый период репрессий было сослано в Северный край, Казахстан и Красноярский край сроком от 3 до 10 лет 27 представителей костромского духовенства, что составило 18,6%. Более половины репрессированных священников различными судебными инстанциями (тройки, особые совещания и т.д.) были приговорены к заключению в лагеря сроком от 3 до 10 лет. Незначительная часть – 6 человек – по вынесенным приговорам прикреплялась к определенному месту жительства, которое покидать запрещалось. Особенно трагической строкой в приводимой статистике является вынесение приговоров о применении высшей меры наказания – расстрела. По вынесенным приговорам в 1937-1942 годах из числа репрессированных священников был расстрелян каждый шестой.
После закрытия в 1918 году Костромской духовной семинарии первые признаки будущих широкомасштабных репрессий по отношению  к духовенству появились в 20-е годы ХХ века.
В одной публикации невозможно рассказать о судьбах всех 145 репрессированных священников. Поэтому речь будем идти только об отдельных из них, подвергшихся репрессиям в разные годы и приговоренных к различным мерам наказания.
20 ноября 1929 года Костромским окружным отделом ОГПУ был арестован священник с. Сойкино Костромского района Яблоков Иван Иванович. Здесь и далее будут называться только мирские имена священников, т.к. других имен в следственных документах и приговорах нет.
В 1910 году Яблоков закончил Костромскую семинарию. Год был без должности. Затем до 1914 года работал учителем. С 1914 года служил в приходе с. Сойкино. После ареста содержался под стражей в Костромском исправдоме. Обвинялся в том, что как бывший церковник вел «антисоветскую пропаганду против основ социальной революции и мероприятий Советской власти».
На допросе Яблоков заявил: «По поводу предъявленных мне фактов моей якобы антисоветской агитации за время службы в Сойкине, то категорически это отрицаю и нахожу, что это наглая клевета».
Тем не менее, следствие сочло, что факты его «преступных деяний установлены» и 29 января 1930 года священник Яблоков вместе с проходившими по делу 14 мирянами Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ Ивановской промышленной области был приговорен «к заключению в концлагерь сроком на три года».
Запущенная машина репрессий сбоев не давала. В отношении духовенства она была беспристрастной. Ей было безразлично, какое духовное заведение священник закончил – академию, духовное училище, семинарию. Важно было другое – разоблачить «антисоветскую деятельность церковников».
Подтверждением тому является разработанный следственными органами в октябре 1929 года материал по так называемому «исследованию антисоветской деятельности церковников гор. Костромы» , который лег в основу подготовленного уполномоченным следственного отдела полномочного представительства ОГПУ по Ивановской промышленной области 23 октября 1929 года постановления. В постановлении говорилось: «В ряде общин г. Костромы под руководством духовенства и при поддержке реакционно-монархических членов церковных советов организовались нелегальные кружки т. наз. (так в документе А.Е.) «сестричества».
Под прикрытием указанных выше «сестричеств» духовенство проводит антисоветскую деятельность как в смысле распространения разных необоснованных слухов о предстоящей войне, голоде и т.п. и через них же открыто тормозит мероприятия советской общественности, как в смысле закрытия церквей по просьбе рабочих, так и в проведении антирелигиозной работы».
Следствием этого постановления явилась соответствующая карательная акция. 24 октября 1929 года был арестован 21 представитель Костромского духовенства, в том числе выпускники Костромской духовной семинарии: протоиерей Ильинской общины, закончивший семинарию в 1880 году Воскресенский Сергей Александрович; священник Предтеченской общины с 1924 года Изюмов Михаил Константинович; выпускник семинарии 1896 года священник Христорождественской общины Сарментов Василий Ефимович; живший в Костроме с 1897 года протодиакон Ильинской общины Померанцев Василий Степанович и другие.
На допросах арестованные виновными себя не признали, о чем свидетельствуют записи в протоколах. Приведем некоторые из них в качестве примеров.
Изюмов М.К. – «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю и заявляю, что никогда антисоветской агитации не вел и относился к власти лояльно».
Померанцев В.С. - «Виновным себя в предъявленном  мне обвинении не признаю… Вообще я могу сказать, что я ни в какие антисоветские группы и организации не входил и таковых не знаю».
Сарментов В.Е. – «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю и объясняю, что ни в каких антисоветских организациях не участвовал и проповедей антисоветского характера не говорил».
18 декабря 1929 года следствие было закончено, и уполномоченный следственного отдела видимо с чувством выполненного долга записал в постановлении «что произведенным по сему делу следствием все обстоятельства исследованы с достаточной полнотой» и «что дело по согласованию с прокурором будет направлено на рассмотрение Коллегии ОГПУ». Для вынесения приговора этого было достаточно: Изюмов М.К. на 3 года отправлялся в концлагерь, Воскресенский С.А., Сарментов В.Е., Померанцев В.С. на 3 года ссылались в Северный край. Такая же участь постигла и других проходивших по делу.
Наступили 30-е годы ХХ века, которые принесли новые страдания людям, вписали новые трагические страницы в их судьбы, в историю Костромского края, т.к. маховик репрессий не только не остановился, а раскручивался с еще большей силой, нанося беспощадные удары по духовному сословию. Начались первые аресты в наступившем новом десятилетии.
4 апреля 1931 года аресту были подвергнуты священники Богословский Василий Петрович и Попов Петр Владимирович, проживавшие в Семеновском районе (ныне Островский район). Уже на четвертый день после ареста им было предъявлено обвинительное заключение, в котором утверждалось: «Церковники… будучи враждебно настроенными к мероприятиям Советской власти, в момент переживаемых трудностей социалистической стройки, поднимая головы, как ярые классовые враги, повели решительное наступление против проводимых мероприятий партии и соввластью в деревне, используя в этом деле трибуну церкви». Этого было достаточно для вынесения 5 июня 1931 года Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ Ивановской промышленной области приговора о заключении Богословского В.П. на 3 года в концлагерь и о высылке на такой же срок Попова П.В. в Северный край.
Шли годы. Менялось название репрессивно-карательных органов. Но неизменным оставалось их отношение к служителям культа, в которых по-прежнему они видели классовых врагов, ведущих борьбу против Советской власти. Щупальцы репрессий стали проникать на периферию. В подтверждение сошлемся на пример тех лет.
19 августа 1936 года был взят под стражу и посажен в арестантское помещение Буйского районного отдела НКВД священник церкви с. Контеево Буйского района Касторский Федор Андреевич. В постановлении об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения начальник райотдела написал: «Касторский распространял отъявленную гнусность по адресу вождей, связывая это с коллективизацией и зажиточной жизнью колхозников. Вел антиколхозную агитацию, распространял провокационные слухи о том, что крестьяне в колхозах голодают, что колхозы не жизненны и они скоро развалятся. В июле мес. с/г вел агитацию против снятия с церквей колоколов. 15/VIII-с/г он, Касторский, будучи в помещении с/совета распространял клевету по адресу Сов. власти, связывая это с проектом новой Конституции». Для спецколлегии Ярославского областного суда  этого было вполне достаточно, чтобы приговорить Касторского к 7 годам лишения свободы с поражением в избирательных правах на 5 лет.   
Во второй половине 30-х годов ХХ века проводимая в СССР политика репрессий по политическим мотивам была официально узаконена и достигла своего апогея.
3 июля 1937 года Наркому внутренних дел Ежову и на места была отправлена телеграмма Сталина о необходимости репрессирования антисоветских элементов и административного проведения их дел через «тройки». 30 июля 1937 года Ежов издал оперативный приказ № 00447, который предписывал органам НКВД с 5-го августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников.   
В ходе возведенной в ранг внутренней политики кампании репрессиям в 1937-1938 годах подвергались государственные и политические деятели, военачальники и крупные хозяйственные руководители, ответственные партийные и советские работники, деятели культуры и науки и, конечно же, извечные «враги» советского строя – священники.
Поскольку приказ был оперативный, видимо по этой причине он достаточно оперативно выполнялся. 29 октября 1937 года начальник Шарьинского районного отделения НКВД написал в своем постановлении: «5 августа 1937 года Шарьинским отделением Горьковской области (Шарьинский район до 1944г. входил в состав Горьковской области А.Е.) на территории села Н. Шанга была вскрыта и ликвидирована контрреволюционная фашистско-диверсионно-вредительская шпионская террористическая организация церковников в количестве 32 человек».   В ее составе был назван священник Николо-Шангской церкви Орлов Николай Романович. Позднее к составу группы был причислен священник Покровской церкви с. Селино Межевского района Воинов Иван Михайлович. Духовное образование оба священника получили в Костромской семинарии. 13 ноября 1937 года последовало обвинительное заключение, вслед за ним, 20 ноября, жестокий приговор тройки УНКВД Горьковской области, по которому 20 осужденных, в том числе священники Орлов и Воинов подлежали расстрелу,   остальные – заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет.
Под проводимую во второй половине 1937 года повсеместную операцию по репрессированию попал еще один выпускник семинарии, служивший в Воскресенской церкви с. Якшино Солигаличского района Рыженков Сергей Андреевич. Аресту Рыженкова предшествовало заявление, поступившее в Солигаличское районное отделение НКВД с просьбой «расследовать дело о контрреволюционной агитации со стороны попа Воскресенской церкви с. Якшино Высоковского с/с Рыженкова Сергея Андреевича…» . «Расследование» долго ждать себя не заставило. Уже 13 октября было составлено обвинительное заключение, приписывающее Рыженкову клевету на Советскую печать, агитацию за срыв выборов в Верховный Совет СССР, высказывание террористических настроений против вождей партии, а 14 октября 1937 года тройкой УНКВД Ярославской области он был осужден к заключению в лагерь сроком на 10 лет.    
Поскольку оперативный приказ № 00447 распространял применение репрессий к репрессированным в прошлые годы «церковникам и сектантам», то эта его норма органами НКВД неукоснительно выполнялась.
Так повторно был арестован осужденный в 1929 году к 3 годам концлагеря и на 3 года высылки священник Изюмов Михаил Константинович. Постановлением судебного заседания тройки УНКВД по Ярославской области от 17 марта 1938 года был приговорен к расстрелу.   Приговор приведен в исполнение 28 март 1938 года.  
Еще до появления зловещего оперативного приказа «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» в декабре 1936 года по обвинению в контрреволюционной агитации и распространению провокационных слухов был арестован архиепископ Костромской и Галичский Никодим – в миру Кротков Николай Васильевич. Особым совещанием при Наркоме внутренних дел СССР был осужден к ссылке в Красноярский край на 5 лет. В 1937 году арестован повторно. Умер в больнице Ярославской тюрьмы. В справке помощника начальника тюрьмы по этому поводу сказано: «Сообщаем, что в тюремной больнице 21-го августа 1938 года в 14 часов 30 минут умер следственно-заключенный Кротков Никодим, он же Николай Васильевич…».
После трагических событий второй половины 30-х годов ХХ века черная тень репрессий еще долго витала и над страной, и над Костромской землей. Этот факт подтверждается документами, которые открывают возможность сопереживания прошлому.
25 октября 1940 года Костромским горотделом НКВД был арестован священник Городищенской церкви в Заволжском районе Костромы Уханов (так записано в анкете арестованного А.Е.). Обвинялся в том, что «используя церковный амвон в дни большого скопления молящихся в церкви под видом проповедей проводил контрреволюционную агитацию, призывал верующих к организованной борьбе с Советской властью».
На допросах 25 сентября, 5 октября, 31 октября виновным себя не признал. 13 декабря 1940 года Ярославским областным судом приговорен к 10 годам исправительно-трудовых лагерей с поражением в правах на 5 лет. Вынесению такого сурового приговора не помешало и состояние здоровья Уханова. Сохранилась справка врача-ординатора Ярославской тюрьмы № 3, датированная 19 ноября 1940 года, в которой говорится: «При медосмотре з/к Уханова выяснилось, что он страдает атеросклерозом сердца и эмфиземой легких старческого характера».
В годы Великой Отечественной войны наряду с действительными преступниками суду по 58-й статье подвергались и люди невиновные в совершении предъявляемых обвинений. Как и в прошлые годы на гильотину по-прежнему отправлялись служители культа.
В декабре 1941 года по обвинению в антисоветской агитации и распространении пораженческих слухов повторно был арестован священник Богословский Александр Венедиктович. Виновным себя не признал. На допросе 8 января 1942 года, например, он заявил: «Виновным себя в предъявленном мне обвинении я не признаю, так как среди приходящих ко мне лиц пораженческой агитации я не вел. Я не сторонник немцев и объяснял присутствующим, что немцы нам не братья ни по крови, ни по духу». Однако Военный Трибунал Войск НКВД Ярославской области не признал это в качестве доказательного аргумента невиновности Богословского, а поэтому приговор был жесток – «расстрелять без конфискации имущества за отсутствием такового». И далее: «Приговор кассационному обжалованию не подлежит». Расстрелян 14 мая 1942 года.
Нет необходимости сегодня в подробностях восстанавливать и описывать картину происходившего на Костромской земле в те тяжелые годы. Трагическая сущность этой картины видна из того, что православные священнослужители, среди которых было немало выпускников семинарии, как невинно пострадавшие за веру реабилитированы. Светлый лик мучеников с крестом пусть сделает печаль и память о них вечной.

Примечания

1. Архиепископ Александр. Священномученик Никодим. Жизнь, отданная людям. Кострома. 2001. стр.28.
2. Забвению не подлежит. Нижний Новгород. 1994. стр.268.
3. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.120.Л.174.
4. Там же. Л.113об.
5. Там же. Л.181.
6. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.142.Л.59.
7.Там же. Л.60.
8. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.65.Т.1.Л.1.
9. Там же.
10. Там же. Лл.12,19,31,47.
11. Там же. Л.110об.
12. Там же. Лл.112об.,113.
13. Там же. Л.114об.
14. Там же. Л.132.
15. Там же. Л.147.
16. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.993.Л.1.
17. Там же. Л.7.
18. Забвению не подлежит. Нижний Новгород. 1994. стр.273.
19. Там же. Стр.259.
20. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.2392. Т.3.Л.479.
21. Там же. Л.821,824.
22. Там же. Л.754.
23. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.1275.Л.1.
24. Там же. Л.19.
25. Там же. Л.21
26. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.65.Т.1.Л.102.
27. Там же. Л.103.
28. Елизаров А.М. Введение в научный оборот малоизвестных и новых источников по истории Русской  Православной Церкви. Историческое краеведение и архивы. Вологда. 2001. стр.194.
29. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.1165.Л.47.
30. Там же. Л.46.
31. ГУ «ГАНИКО». Ф.Р-3656. Оп.2. Д.2411.Л.22.
32. Там же. Л.122об.
33. Там же.

"УПОКОЙ, ГОСПОДИ, ДУШИ РАБ ТВОИХ..."
Выпускники Костромской духовной семинарии, пострадавшие от репрессий в 20-50-е гг. ХХ в.

Альбов Алексей Дормидонтович, 1868г.р., с. Спасское, Подосиновский р-н, Северная (в н.в. Архангельская) обл., священник Воздвиженской церкви, с. Воздвиженское, Пыщугский р-н. 20.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1956г.

Андреевский Николай Арсентьевич, 1862г.р., с. Николо-Пенья, Нерехтский р-н, до ареста жил в с. Шангское городище, в связи с преклонным возрастом и болезнью в храме не служил. 20.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1956г.

БОГОСЛОВСКИЙ АЛЕКСАНДР ВЕНЕДИКТОВИЧ, 1885г.р., с. Ильинское, Костромской р-н, священник церкви с. Сидоровское, Красносельский р-н. 10.04.1942 Военным Трибуналом войск НКВД по Ярославской области приговорен к расстрелу. Расстрелян 14.05.1942. Реабилитирован в 1990г.

Вигилянский Николай Яковлевич, 1884г.р., с. Спас, Мантуровский р-н, до ареста жил в п. Мантурово, работал в колхозе «Унжа» счетоводом. 03.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией личного принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1961г.

Войнов Иван Михайлович, 1875г.р., с. Спасское, Пыщугский р-н, священник Покровской церкви, с. Селино, Межевской р-н. 21.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1956г.

волков Петр Андреевич, 1875г.р., д. Нименда, Котласский р-н, Северная (в н.в. Архангельская) обл., священник Макарьевской церкви, г. Кологрив. 23.10.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Расстрелян 01.11.1937. Реабилитирован в 1989г.

7. Воскресенский Василий Маркович, 1878г.р., с. Кужбал, Нейский р-н, священник Успенской церкви, с. Печенкино, Ивановский р-н, Горьковская обл. (в н.в. Шарьинский р-н). 19.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Умер в Горьковской тюрьме 18.11.1937.  Реабилитирован в 1959г.

Добролюбов Николай Иванович, 1897г.р., с. Нижне-Межевское, Межевской р-н, священник церкви с. Спас, Мантуровский р-н. 03.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1961г.

Изюмов Михаил Константинович, 1894г.р., с. Воскресение Глазуново, Чухломский р-н, до ареста жил в с. Анфимово, Парфеньевский р-н, священник Предтеченской церкви, с. Анфимово. 17.03.1938 Тройкой УНКВД по Ярославской области приговорен к расстрелу. Расстрелян 28.03.1938. Реабилитирован в 1990г.

Зайцев Филипп Николаевич, 1872г.р., д. Левино, Ветлужский р-н, Горьковская обл., до ареста жил в д. Глушиха, Ивановский р-н, Горьковская обл. (в н.в. Шарьинский р-н), священник Рождественской церкви с. Рождественское, Ивановский р-н. 19.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1959г.

Касаткин Николай Геннадьевич, 1887г.р., г. Кострома, священник церкви с. Халбуж, Угорский с/совет, Мантуровский р-н. 03.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1961г.

Кастальев Николай Александрович, 1893г.р., г. Буй, священник церкви с. Ноля, Галичский р-н. 02.11.1937 Тройкой УНКВД по Ярославской области приговорен к расстрелу. Расстрелян 17.11.1937.  Реабилитирован в 1980г.

Лебедев Владимир Гаврилович, 1875г.р., с. Богоявленское, Галичский р-н, до ареста жил в Кологриве, священник Макарьевской церкви, г. Кологрив. 23.10.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1989г.

Левашов Василий Владимирович, 1873г.р., г. Макарьев, Костромская обл., священник церкви с. Троицкое, Ивановский р-н, Горьковская обл. (в н.в. Шарьинский р-н). 19.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1959г.

Михайловский Николай Иванович, 1877г.р., с. Н-Мера, Кинешемский р-н, Ивановская обл., священник церкви с. Н-Корба, Семеновский (в н.в. Островский) р-н. 15.11.1937 Тройкой УНКВД по Ивановской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Расстрелян 17.11.1937. Реабилитирован в 1989г.

Николаевский Николай Сергеевич, 1891г.р., с. Борок, Буйский р-н, священник церкви с. Заборье, Семеновский (в н.в. Островский) р-н. 08.10.1937 Тройкой УНКВД по Ивановской области (до 1944г. Семеновский р-н входил в Ивановскую обл. А.Е.) приговорен к расстрелу. Реабилитирован в 1969г.

Новиков Сергей Александрович, 1897г.р., с. Завражье, Юрьевецкий р-н, Ивановская обл. (в н.в. Кадыйский р-н), священник церкви с. Изосим, Мантуровский р-н. 02.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1961г.

Орлеанский Владимир Александрович, 1886г.р., с. Шартаново, Судайский р-н, до ареста жил в с. Чертово, Судайский р-н, работал заведующим и учителем в начальной школе. 16.11.1937 Тройкой УНКВД по Ярославской области приговорен к расстрелу. Расстрелян 27.11.1937г. Реабилитирован в 1993г.

Орлов Николай Романович, 1865г.р., д. Высокая, Пыщугский р-н, священник Николо-Шангской церкви, Шарьинский р-н. 21.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1956г.

Петропавловский Александр Михайлович, 1883г.р., с. Пружинино, Ивановская обл., священник Рождественской церкви, с. Рождественское, Ивановский р-н, Горьковская обл. (в н.в. Шарьинский р-н.). 19.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1959г.

ПолЕнский Александр Иванович, 1886г.р., с. Георгиевское, Мантуровский р-н, священник церкви с. Георгиевское. 03.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1961г.

Поспелов Рафаил иванович, 1886г.р., с. Пазухино, Костромской р-н, до ареста жил в г. Кологрив, работал в Кологривском детдоме им. Ленина счетоводом. 19.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Реабилитирован в 1956г.

Реформаторский Иван Николаевич, 1878г.р., с. Большие Соли, Некрасовский р-н, Ярославская обл., священник с. Шангское городище, Шарьинский р-н. 21.11.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией имущества. Реабилитирован в 1956г.

Смирнов Лавр Николаевич, 1876г.р., с. Георгиевское, Межевской р-н, священник церкви с. Георгиевское. 03.12.1937 Тройкой УНКВД по Горьковской области приговорен к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего имущества. Расстрелян 11.12.1937. Реабилитирован в 1989г.