Протоиерей И.Г.Сазонов

Костромские архиереи и семинария.
(Участие Костромских архиереев  в судьбе Костромской семинарии от ее возникновения 1747 по 1900 гг.)

Составлено протоиереем Дмитрием Сазоновым по материалам кандидатской диссертации протодиакона Иоанна Сазонова «История Костромской епархии от ее основания до 1900г.», г. Загорск, 1971-1972гг.

Честь открытия в Костроме духовной школы принадлежит второму Костромскому архиерею епископу Сильвестру (Кулябка), управлявшему Костромской епархией с 1745 по 1750 гг. В. А. Самарянов так излагает трудности, с которыми пришлось столкнуться преосвященному Сильвестру при обустройстве семинарии и наборе для нее учеников: «Усмотрев слабости просвещения в епархии, преосвященный Сильвестр, в июне месяце того же года (1746г.- прим. авт.), предписал указом через духовную консисторию собрать с церквей и монастырей хлеб на содержание школы, учрежденной для обучения церковнических детей. Но, хлеб, собираем, был, несмотря на деятельные настояния, столь медленно, что школа открылась не ранее как в исходе 1747г. Не менее затруднения оказалось в наборе учеников, коих никто не записал по доброй воле, ровно и поповские старосты – то делали проволочки, то разные отговорки. Вследствие этого, преосвященный вынужден был послать из консистории приказных сторожей для сбора учеников. Но при появлении этих сыщиков, отцы скрывали детей, или показывали в бегах, а тех, которые впадали в руки сыщиков, провожали в школу, как в ссылку, с плачем и воплем. Главною причиною, почему отцы неохотно отдавали тогда детей в семинарию, была молва, что непонятливых учеников отошлют в военную службу». 1 Слухи, по-видимому, имели под собой и реальную почву. В последствии, указом епископа Симона (Лагов, упр. епархией с 1769-1778гг.), было определено: «непонятных к продолжению высших наук, ненадежных пятнадцать человек учеников из семинарии уволить». Предлагалось их родителям для самостоятельного обучения, а если и после этого экзамен не выдержат – «отослать для определения в военную службу» или в солдатскую школу, или «куда они способными окажутся в светскую команду». 2 Встревоженные этими слухами матери, провожая детей в семинарию, плакали по ним, как по мертвым.  Невежество, страх пред суровой школьной дисциплиной, бедность – все это служило поводом для духовенства к замедлению с поставкой требуемого хлеба и укрывательству своих детей. При всех этих трудностях, надо отдать должное епископам - малороссам, в это время занимавшим в России лучшие архиерейские кафедры. Все они, начиная с епископа Феофана Прокоповича (с 1720г. архиепископ – прим. автора), автора Духовного регламента, будучи питомцами Киевской академии, были воодушевлены стремлением к обустройству в России духовного просвещения. В этой части, они были наилучшими исполнителями предначертаний великого преобразователя - Петра 1. Им принадлежит открытие едва ли не всех семинарий в России. «Убо учение доброе и основательное есть всякой пользы, как отечества, так и церкве, аки корень и семя и основание», - написано в Регламенте, -«когда нет света учения, нельзя быть доброму церкве поведению, нельзя не быть нестроению, и многим смеха достойным суевериям, еще же и раздорам, и пребезумным ересям». 3
Как уже было сказано выше, к осени 1747 г. с большими усилиями был доставлен в Кострому хлеб. К этому же времени было собрано 20 первых учеников, которых собрали из числа детей городского духовенства, имевших, по всей вероятности, более светлые взгляды на обучение в школе, чем их сельские собратья. Владыка, временно, до постройки отдельных помещений, распорядился разместить духовную школу около своих покоев, в кельях Ипатьевского монастыря. Первым смотрителем и учителем открывшейся семинарии был назначен, привезенный им из Киева (вероятно учившийся в Киево-могилянской академии), иеромонах Анастасий (Белопольский), ставший затем, наместником монастыря. Эта первая в Костроме школа, правда, отвечала лишь первоначальному предначертанию Петра Великого и требованию регламента «учить ребят по славянским книгам грамоте, Закону Божию, церковному Уставу и нотному пению». 4 В связи с недостатком средств и просвещенных учителей о большем нельзя было и думать. И все же…Владыка, желая сделать жизнь семинаристов более привлекательной, для реализации учебного процесса обеспечил их полным содержанием и предоставил в распоряжение семинарии свою личную библиотеку, которая располагалась на 3-ем этаже настоятельских келий. За его заботу, ученость и любовь к просвещению, ученики говорили о нем, что это был - «золотой, благословенный учитель». 5
После того, как 25 апреля 1750 г. преосвященный Сильвестр был назначен на С.-Петербургскую кафедру, Костромская епархия, неизвестно по каким обстоятельствам оставалась без епископа около трех лет. Распущенные на каникулы летом 1750 г. ученики в Кострому не возвратились.
Но, брошенное преосвященным Сильвестром семя просвещения не погибло. Вскоре, оно возродилось с приездом в Кострому весной 1753 г. епископа Геннадия (Андреевский, упр. Епархией с1753 по 1767гг.), которым было дано консистории указание набрать для будущей семинарии 30 детей духовного звания, обученных грамоте и письму, от 7-ми до 15-летнего возраста, чтобы обучать их согласно постановлению Духовного регламента. С большими усилиями, как и прежде, ученики были собраны и 19 октября 1754 г. семинария вновь была открыта. Преосвященный Геннадий, до костромской кафедры бывший несколько лет ректором Славяно-Греко–Латинской школы в Пскове, прилагал всю свою настойчивость, находчивость, трудолюбие и терпение для обустройства духовной школы. Разместилась она уже не в Ипатьевском монастыре (из-за с недостатка хороших помещений и неудобства посещения городскими школярами), а в Симеоновском (основан в 1630, упразднен в 1764г.), стоявшем вблизи места возникновения Костромы. Управлял тогда семинарией, в звании директора, ставший игуменом Песоченского Богородицко-Игрицкого монастыря тот же Анастасий (Белопольский). Постепенно в ней были открыты классы грамматики, риторики и поэзии. По отзывам костромичей, преосвященный Геннадий «правил здешнею церковию как прилично пастырю духовному, от которого, понеже пастырская должность того требует, чтоб словесных овец питать глаголом Божиим: то он и в нарочитые дни в оном спасительном деле довольно труждался», проявляя всегда пастырскую заботу  о семинарии «как о родном детище». 6
Сменивший на его на костромской кафедре преосвященный Дамаскин (Аскаронский, управлял епархией с 1758-1769), вновь вернул семинарию в Ипатьевский монастырь, а затем, построив  на Запрудне(месте обретения чудотворной иконы Божьей Матери Федоровской) и оборудовав новые здания (учебные, хозяйственные и жилые) для ее размещения, теплую церковь в честь Введения Божьей Матери и архиерейский дом с крестовой Благовещенской церковью, перевел туда, в 1760 г.,  духовную школу.
При нем в семинарии были открыты классы философии и богословия, преподавались латинский, греческий и древнееврейский языки. Первым ректором Костромской семинарии (в звании именно ректора), был назначен архимандрит Софроний (Тернолетов, прежде были назначаемы смотрители), одновременно бывший настоятелем Николо-Бабаевского монастыря. По воспоминаниям современников, преосвященный Дамаскин был пастырем «с твердостью характера, деятельный, заботливый». 7 В просвещении духовенства и народа он видел залог доброго будущего России и Церкви. Его заслуги в деле народного просвещения велики. При семи духовных правлениях  костромской епархии им были открыты в 1760 г. школы для обучения детей духовенства «азбуке, букварю, заповедям Божиим, часослову, псалтири, шестодневу, церковному уставу и нотному пению». 8
Если мы пожелаем судить о качестве тогдашнего семинарского образования, то примером его может служить блестящее вступление со словами приветствия, которое прозвучало 15 мая 1767г. при посещении Костромы императрицей Екатериной II, когда в архиерейских покоях Ипатьевского монастыря, воспитанники семинарии произнесли государыне приветствия на четырех языках: еврейском, русском, латинском и греческом. После приветственных речей семинаристов, владыка преподнес государыне образ Федоровской иконы Божьей Матери и сочинения воспитанников Костромской духовной школы. Выступлением семинаристов он была довольна. Учащиеся не всякой школы в то время (да и в наше), могли похвастаться такими знаниями. При погребении преосвященного Дамаскина, перфектом семинарии архимандритом Яковом (Семчевским), в надгробном слове, было сказано, что добродетели покойного архипастыря близко подходили к добродетелям Началопастыря – Христа. 9
Следующий Костромской архиерей - преосвященный Симон (Лагов, управлял епархией 1769-1778), заслужил о себе добрую память своей постоянной заботой о духовной школе. Приняв под свое ближайшее отеческое руководство семинарию, на протяжении трех лет он заменял в ней ректора, сам преподавал  некоторые предметы: греческий и еврейский языки, пасхалию.  Ввел и утвердил в ней классы: грамматики, риторики, философии и богословия. Увеличил штат учителей и учеников, открыл при семинарии публичное толкование катехизиса. В семинарии всячески поощрял научные исследования и всех трудившихся  на этом поприще «со всем радушием снабжал… наставлением и материалами». 10 Он сам, несмотря не все свои хлопоты по епархии, проверял тетради воспитанников. При нем семинария достигла своего расцвета и стала авторитетным учебным заведением. В отчете 1773г. в семинарии значилось 7 учителей и 127 учеников в 5 классах: высшей и низшей грамматики, риторики, философии и богословия.
Преосвященный Павел (Зернов, управлял епархией с 1778 по 1800), обеспокоенный пришедшими в  ветхость деревянными зданиями семинарии на Запрудне, начал строительство новых корпусов. В связи с этим, он временно перевел семинарию  в Ипатьевский монастырь, в котором она находилась с 1788 по 1802гг. Нижние классы и квартиры учителей располагались в здании, ранее намеченном под размещение духовной консистории, а богословские классы  и квартира ректора – в здании, где укрывался  в 1613 г. со своей матерью будущий царь, юный боярин Михаил Романов. Школа нуждалась в материальных средствах поддержки. И если в первое время ее существования воспитанники содержались собранным с духовенства хлебом и деньгами, то с 1779 г. из казны на ее нужды уже выделялось ежегодно 2000 рублей. И этих денег не хватало на содержание, поэтому была установлена плата за обучение – по 51 копейке в месяц с человека(кроме каникул). И хотя многие бедные семинаристы жили в корпусах бесплатно, но на питание для них средств не было, и питались они все же самостоятельно. Семинарский стол( обед и ужин), состоял из одного, иногда из двух блюд – щей и каши. Чай еще тогда не подавался.  «Да и вообще, в то время не составляло редкости видеть семинариста в истрепанной одежде и обуви, в рваном халате и дырявых сапогах. Не на внешность в то время обращали внимание, а на ум и сердце детей» - читаем мы воспоминания свидетелей эпохи, напечатанные по случаю 150-летней годовщины семинарии, в Костромских епархиальных ведомостях. 11 В описаниях скромного быта того времени, мы найдем и не менее суровую (по нынешним меркам), картину процесса обучения – за неимением учебников, воспитанникам давались записи, которые надо было переписать, а затем выучить наизусть. За невыполненные уроки они несли телесное наказание, от которого не были избавлены даже «философы и богословы».
Администрация семинарии состояла из ректора, ближайшими помощниками которого были перфект (следил за работой учителей и заведовал хозчастью) и учитель-инспектор, заведовавший воспитательной и учебной частью. Основу педагогического коллектива составляли учителя-наставники. В те годы число воспитанников семинарии доходило до 600 человек.
Сменивший владыку Павла преосвященный Евгений (Романов, управлял 1800-1811), вновь перевел семинарию на Запрудню, в отстроенный большой деревянный корпус. Он учредил при семинарии цензурный комитет, в ведении которого состояла проверка и цензура всех сказанных в епархии проповедей. Для детей духовенства, по каким-либо причинам не попавшим в семинарию или уволенных из нее до окончания курса, он открыл особую школу, занимавшуюся подготовкой этих юношей на низшие церковные должности. В Галиче, в 1803 г. им было открыто уездное духовное училище, готовившее кадры для семинарии из рекомендуемых, лучших учеников. При нем семинария значительно повысила свой общественный  и образовательный статус, и ежегодно, во время экзаменов в ней устраивались диспуты, на которые были допущены все желающие. Публичные экзамены становились для всего города событием неординарным и  собирали всегда много публики. Их называли «рацеи на препотах». Почетные гости собирались по приглашениям. С первый день воспитанники были экзаменованы  по светским предметам: церковной и гражданской истории, математике, немецкому и французскому языкам. Второй день был посвящен испытанию воспитанников старших классов в богословии, философии, словесности, греческому и древнееврейскому языкам. 12 Для развития  кругозора учащихся,  преосвященный Евгений значительно расширил базу семинарской библиотеки, поместив в нее собрание своих книг, среди который были переведенные на русский язык труды Монтеня, Вольтера и французских энциклопедистов. Совершенствуясь в знании языков семинаристы штудировали входившие в программу сочинения римских классиков на языке оригинала – Овидия и Цицерона.
Со становлением высших учебных заведений в России, выпускники костромской семинарии, начиная с последних десятилетий XVIII в. стали поступать в духовные академии и в светские высшие учебные заведения составив славу российской науки и Костромскому краю. Среди них были: географ и статистик К. И. Арсеньев,  медик В. И. Всеволодов,  церковный историк родного Костромского края протоиерей М. Я Диев, религиозный философ, протоиерей  Ф. А. Голубинский и др.  Семинария на Запрудне стала alma mater для  священнических родов  Островских (в ней учились дед, дяди и отец драматурга А. Н. Островского), Флоренских, Розановых, Горских, Касторских, Красовских.
В 1813 г. пожаром был уничтожен главный и основной семинарский корпус и за неимением средств, преосвященным Сергием (Крылов-Платонов, 1812-1817) она была переведена в Богоявленский мужской монастырь. Из трех нижних классов семинарии было образовано Костромское духовное училище, которое располагалось в каменном доме близ Успенского собора. В 1814 г. семинария была преобразована по новому уставу. Все духовные школы были организованы в виде сословных школ смешанного типа, с общеобразовательными и специальными курсами вместе. Образование в них, по прежнему, было обязательным для детей духовенства. 13 Курс низших учебных заведений, которые составляли духовные училища, носил элементарный характер.  Они отделялись от семинарии. Преосвященным Сергием было открыто еще одно духовное училище в Солигаличе.
Среди ректоров семинарии в этот период были люди, оставившие заметный след в истории Русской Церкви. Это и апостол Алтая архимандрит Макарий (Глухарев, был ректором с 1821-1824), который одновременно являлся наместником Богоявленского монастыря и архимандрит Платон (Городецкий,  1837-1839), который, став митрополитом Киевским, неоднократно оказывал Костромской семинарии материальную помощь.
В начале сентября 1847 г., страшным пожаром, Богоявленский монастырь был выжжен почти дотла. Преосвященным Иустином (Михайлов, управлял с 1845-1850) семинария была переведена в один из «соборных» домов, где с 1814 г. находилось Костромское духовное училище, и была размещена на втором этаже этого дома. Часть помещений второго дома, там, где ранее располагались архиерейские покои, владыка уступил под правление семинарии. Семинаристы несли послушание в Успенском соборе, хотя семинарским храмом еще вплоть до 1863 г. служила Смоленская церковь Богоявленского монастыря. По отзывам современников, преосвященный Иустин был «правдив, беспристрастен, чужд всякой лести, доступен и сердоболен, хотя подчас вспыльчив и взыскателен.  Любил часто совершать богослужения. Служил просто, но величественно». 14
Необходимо отметить, что все костромские владыки постоянно проявляли заботу о семинарии и семинаристах, и пеклись о них как о родном детище и детях. Каждый из них старался не только поддержать ее материальное существование, но и сделать все возможное для процветания семинарии как духовного и образовательного заведения.
В тесноте «соборных домов» долго располагаться семинария не могла. И чтобы исправить эту ситуацию, много мужества, энергии и мудрости потребовалось управлявшему епархией с 1857 по 1877гг. преосвященному Платону (Фивейский), для того, чтобы найти средства и купить у купцов Стригалевых несколько зданий, стоявших на Верхней набережной Волги. В них расположились учебные, жилые и хозяйственные  корпуса Семинарии. Уже в 1878г. в одном из зданий был обустроен храм во имя Всех Святых, а в 1878г., в общежительном корпусе, был освящен храм во имя Сретения Господня.
Начиная с этого периода  и вплоть до своего закрытия в 1918г., семинария становится центром культурной и духовной жизни Костромы. В ней проходили художественные и поэтические вечера, концерты, где произведения церковной и светской музыки исполнял лучший в губернии(по отзывам современников), семинарский хор.
Она была и центром епархиальной жизни. В ее актовом зале проходили ежегодные собрания духовенства, проводились собрания Костромского церковно-исторического общества. Владыка поднял дисциплину в среде духовенства и семинаристов на небывалую дотоле высоту. Соблюдение правил общежития и распорядка дня для семинаристов было беспрекословным. Не допускалась отлучка воспитанников  из семинарии без разрешения начальства. Лишь в воскресные и праздничные дни практиковались отпуска в город. О малейших нарушениях распорядка дня дежурный должен был докладывать начальству. Постепенно сформировалась внутренняя этика семинарии. Телесные наказания воспрещались, уступив место выговорам, замечаниям и докладам инспектору и ректору. Для воспитанников, а так же для преподавателей был введен один тип семинарской формы. В XIX в. учительские должности в семинарии занимали выпускники С.-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий. По выслуге лет все учителя имели соответствующие чины: от коллежского секретаря до статского советника. К концу XIX в. в штате семинарии значились: ректор, инспектор, 3 помощника инспектора и 17 преподавателей. Многие из них совместительствовали и преподавали в костромских светских учебных заведениях(епархиальном училище, гимназиях,), вели культурную и просветительскую работу среди населения, организовывали выставки, народные чтения. Среди них мы вспоминаем имена Л. Л. Грандлевского, А. И. Рейпольского, В. Н. Лаговского, И. В. Баженова, священника И. М. Студитского, священника М. Н. Раевского, протоиерея И. Сырцова. В эти годы семинария по праву гордится именами таких своих выпускников как А. П. Голубцов, историк, профессор Московской духовной академии, Н. В. Покровский, археолог, историк, директор Петербургского археологического института, архиепископ Костромской и Галичский Никодим (Кротков), архиепископ Федор (Поздеевский), ректор Московской академии и многих других. В этом списке, хочется особенно вспомнить  имя И. Е. Беляева, выпускника семинарии 1852 г., председателя Костромского Александровского братства, который объединил на ниве просвещения и благотворительности усилия инженеров, врачей, учителей, духовенства,  для воспитания и украшения родного края и людей, в нем живущих. На деньги братства были основаны 7 школ, 4 ремесленных мастерских с общежитиями. 2 амбулаторных лечебницы, богадельня, учебная сельскохозяйственная ферма – всего 19 учреждений. 15 Сам Илларий Ефимович, в юбилейном для семинарии 1897г., учредил от имени братства стипендии для содержания наиболее бедных семинаристов, тем самым способствуя обучению в ней бедных, но талантливых юношей. 16
Большое духовно-нравственное влияние на семинарскую жизнь конца XIX, начала XX оказал выдающийся богослов, проповедник и церковный писатель того времени, епископ Костромской и Галичский Виссарион (Нечаев, управлял епархией с 1891 по1905), при котором семинария, 24-25 сентября 1897г., отметила свой 150-летний юбилей. Этот неутомимый пастырь всегда находил время для семинарии и для ее воспитанников – по несколько раз в день он посещал ее, возглавлял службы в семинарском храме, присутствовал на экзаменах. При нем было открыто в 1901г. в Костроме  женское епархиальное училище. По случаю кончины преосвященного, ректор семинарии, архимандрит Николай, в своем надгробном слове, о  трудах и личности усопшего владыки, сказал: «Он учил нас не только словом, а и всем подвигом многотрудной жизни». 17 «Он как искусный вертоградарь, тщательно окапывал, поливал и прививал добрые соки богомудрых учений этим леторослям со сладкою надеждою найти на них в свое время обильные плоды», - вторил ему в те горькие минуты священник А. Виноградов. 18
Эти добрые слова можно сказать о всех костромских владыках, которые не покладая своих сил трудились над обустройством Костромской духовной семинарии, того гнезда, из которого, с каждым новым годом, выходила образованная, могучая духом «премудрости, разума, страха Божьего», заложенном в выпускниках этой духовной школы, желавшими послужить Церкви и Отчизне, новая Россия. И она по праву гордится своими выпускниками, получившими не только знания современной им науки, но знания, построенные на опыте веры и молитвы предшествующих поколений. Вспоминая имена выдающихся деятелей Церкви, науки, культуры, искусства, мы тем самым свидетельствуем, что это семинарское образование их родной духовной школы способствовало становлению их как личностей, дало им необходимые знания во всех сферах жизнедеятельности человека. На этом твердом фундаменте образования, они и смогли составить в дальнейшем своими трудами славу и гордость Отечества.
Произнесем же и мы, слова благодарности их учителям и наставникам, главными среди которых являются архипастыри земли Костромской.

Примечания

1. Самаринов В. А. Памятная книжка для Костромской епархии. Кострома. 1868. С.58.
2. ГАКО (Далее- Государственный архив Костромской области), ф.31, оп.1, д.1, л. 164-165.
3. Регламент духовный. СПб.,1721. л.42 об.43.
4. Знаменский А. Руководство к русской истории. Кострома,1880, С.208.
5. Соловьев А. История Костромской иерархии. Костромские епархиальные ведомости (Далее-КЕВ), 1887.№16, С.112.
6. Там же, С.149.
7. Диев М. Я., протоиерей. История Ипатьевского монастыря. Кострома. 1870, С.105.
8. Регламент, С.60
9. Соловьев А. Там же, С.151.
10. Диев М. Я. Первое столетие Костромской епархии// Российская национальная библиотека. Отдел рукописей// Тит.4013
11. КЕВ. 1897. №2, часть II, неоф., С.20.
12. ГАКО, Ф.432, оп.1, д.115, л.27.
13. Знаменский П. Учебное руководство по Истории русской Церкви. СПб, 1904. С. 409.
14. Сырцов И., протоиерей. Архипастыри Костромской епархии. К 50-летнему юбилею Преосвященнейшего Виссариона, епископа Костромского и Галичского. Кострома.1898, С.15.
15. Студитский И. священник. Состоящее под Высочайшим Его Императорского Величества покровительством Александровское православное братство в Костроме. Исторический очерк. Москва. 1913, С.10-15.
16. КЕВ, 1898,  неоф. часть, С.174.
17. Николай, архимандрит. Душеполезное чтение. Февраль. 1905. С.468
18. Виноградов А., священник. Там же. С.464.